Мариша, Месть, Леся - Максим Мейстер

Марина остановилась. Ее глаза наполнились слезами. «Я поняла, – сказала она. – Любимый, я все поняла! Пусть мир повернется! Без тебя он мне не нужен! Я готова…»

Вдруг что-то неуловимо изменилось. Марина оказалась в комнате с детьми. Они не спали.

– Мариша! – раздался из соседней комнаты голос мужа.

– Да, дорогой!

– Мариша, у меня опять…

– Что случилось? – Марина вошла в комнату и подошла к Марку.

– Опять сердце покалывает… Что с этим делать, не знаю…

– Доктор же сказал… Пойдем! – Марина решительно взяла мужа за руку и потащила на кухню. Усадила в кресло и из верхнего шкафчика достала упаковку таблеток. – Доктор же сказал, принимать сразу, как что-нибудь почувствуешь!

Марк послушно проглотил какое-то снадобье и запил теплой водой.

– Вот так! – удовлетворенно отметила Марина. – Посиди пока, а я уложу детей и приду…

Она заставила себя остановиться в дверях кухни. Затем с огромным усилием, преодолевая какое-то давление, повернулась. И не пошла в детскую.

– Дети, засыпайте без мамы! – строго крикнула она в коридор. Каждое слово давалось ей с трудом. Она сделала несколько неуверенных шагов и села за стол. Но с каждой минутой двигаться становилось все легче и легче. Мир изменялся. Стеклышки калейдоскопа медленно и нехотя стали слагаться в другой узор.

– Дорогой, нам надо поговорить… – Марина совсем освоилась и теперь будущее, о котором она знала, будущее с бесчувственными санитарами, казалось размытым и нереальным.

– Что случилось, милая?

– Мне очень плохо… – Марина не знала как начать. – Я вдруг поняла…

– Плохо? – тень тревоги пробежала по лицу Марка. – Почему?

– Мне… Я… – Марина пыталась найти такие слова, чтобы уж наверняка, чтобы все сразу стало ясно… Чтобы муж понял. Но слова никак не находились.

– Знаешь, Мариша, – вдруг начал говорить Марк. – Последнее время я часто вспоминаю наши первые дни. Как мы познакомились, как потом встречались. Но чаще всего я почему-то вспоминаю тот день на холме, когда мы… Помнишь?

Марина кивнула. Она проглотила готовые вырваться наружу слезы и заговорила. Сначала тихо, а потом все громче и громче:

– Я помню… Именно поэтому мне так плохо. Потому что я вдруг вспомнила свои обещания… Ты так хотел стать писателем, но я не дала тебе! Как только думаю об этом, у меня все внутри начинает… Мне становится так плохо!..

– Милая, ну ты чего?! Я сам так решил. Причем здесь ты? Успокойся…

– Нет, это все из-за меня. Я обещала помогать тебе, но вместо этого…

– Ты помогала…

– Но не в том!.. Мне так хотелось, чтобы у нас все было не хуже, чем у других. Мне так хотелось быть богатой, чтобы подружки завидовали… Чтобы… Я совсем не думала о тебе! Я помогала лишь в том, что было выгодно мне. Вдохновляла тебя на зарабатывание денег, а не на творчество, как ты просил. Я вела себя так, чтобы ты думал только о деньгах и бизнесе…

– Но ведь без моей работы не было бы ничего вот этого! – Марк провел рукой вокруг. – У нас очень хороший, крепкий бизнес… Все это благодаря тебе.

Марина молча смотрела перед собой. Казалось, ей было больно от слов мужа.

– Дорогой, выполни одну мою просьбу… – вдруг решительно сказала она. – Оставь свой бизнес. Совсем. С завтрашнего дня…

– Как? – Марк изумленно смотрел на жену.

– Нет, не завтра! – горячо продолжала Марина. – Не завтра, а прямо сейчас! Все, нет больше забот, нет больше хитрых менеджеров и бухгалтеров, нет бумаг и налоговой! Только ты и твое творчество! Забудь обо всем, кроме этого!

– Но как я могу? Ведь все развалится…

– Пусть развалится! Я выполню свое обещание! Лучше поздно, чем никогда… Любимый, прошу, обещай, что ты больше не будешь заниматься бизнесом! Пожалуйста! – Марина неожиданно оказалась рядом с Марком в кресле. Она ухватила мужа за руки и посмотрела ему в глаза. – Обещаешь? Пожалуйста! Пожалуйста!

– Но я не могу… – Марк смотрел на жену округлившимися от неожиданности и удивления глазами. – У меня же есть ты, дети. На что мы будем жить?

– Ну что ты такое говоришь?! – Марина досадливо отмахнулась. – Даже если продать всего лишь одну мою машину, то нам хватит бог знает на сколько, если не тратить деньги на всякую ерунду! Дорогой, забудь обо всем! Прошу. Дела я возьму на себя. И пусть все разваливается!

– Правда?! – Марк вдруг счастливо улыбнулся. И тут он обнял Марину так крепко и так ласково, как не обнимал уже много-много лет. – Неужели это моя Мариша?! Неужели? Что вдруг случилось?! Я так счастлив!

Он вскочил с кресла и, не отпуская жену, попытался подпрыгнуть.

– Ой, ты чего?! – испугалась Марина. – Тебе нельзя слишком радоваться! У тебя же сердце!

– Нет! – смеясь отвечал Марк. – Сердце не может разорваться от радости, оно умирает только от тоски…

Прошла неделя, другая… Марк целыми днями пропадал в компьютерной комнате. Марина не мешала ему. Она так радовалась, что в этот раз ей все удалось! Марина не задумывалась, как это так получилось, что ее муж умер и воскрес. Да еще и не один раз. «Мир такой сложный, что если пытаться разобраться во всем, можно увязнуть в самой нелепой мелочи… – вспомнила она слова мужа. – Необходимо научиться различать важное и не важное, а затем сосредоточиться только на принципиальных вещах…» Может быть, случившееся с ними и было той самой принципиальной вещью, – Марина так и не научилась отличать важное от не важного, – но она чувствовала, что при всем желании, даже если будет думать день и ночь, не сможет разобраться, что это было. Поэтому она просто занялась делами мужа. Отсутствие опыта сказывалось, и бизнес довольно быстро начал разваливаться. Марина нервничала и с утра до ночи проводила время с документами, безуспешно пытаясь разобраться, что к чему…

Марк сидел за компьютером. На экране висели несколько строчек. Это был рассказ, который он писал уже вторую неделю. Каждый день он исправно садился за рабочий стол и пытался писать. Почти все тут же безжалостно стирал. Остались эти несколько строк. Марк перечитал их еще раз. Сердце сжалось, и уже не помогали слова о том, что «это только поначалу, надо просто втянуться». Марк вдруг ясно осознал, что не может писать. Прошло столько лет! За это время он составлял множество текстов: юридических, отчетных, объяснительных… Множество официальных текстов! Они тоже требовали таланта: хитрости, изворотливости, умения показать то, чего нет и скрыть очевидное. Пожалуй, эти его тексты были по-своему великолепны, но… Марк в сотый раз перечитал корявые предложения будущего рассказа. И стер все.

Он резко встал из-за стола. Закружилась голова и снова прихватило сердце. Марк походил туда-сюда по комнате, пока не стало легче. На всякий случай он сходил на кухню и достал из верхнего шкафчика таблетки. Он не пользовался ими с того самого памятного вечера. Марк проглотил лекарство и запил теплой водой.

– Мариша… – зачем-то позвал он. Но жена была далеко, через две комнаты, в его бывшем кабинете, все еще пытаясь разобраться в хитроумном строении бизнес-машины. Она не услышала.

Марк немного постоял, а потом сел в кресло рядом с холодильником. Огляделся, словно бы не узнавая собственную кухню. Или, вернее, слишком узнавая ее. Вдруг показалось, что все это с ним уже происходило. Что он когда-то вот точно также сидел в этом кресле и смотрел на замечательный, сверхдорогой телевизор на жидких кристаллах. «Проклятое дежавю!» – раздраженно подумал Марк. Раньше он часто думал об этом странном явлении человеческой психики, но так и не смог в нем разобраться… Марк потянулся за пультом от телевизора, чтобы нажать кнопку и забыться. Пульта не оказалось на привычном месте, и Марк решил вернуться к компьютеру. Попытаться еще раз. В коридоре он неожиданно для самого себя открыл дверь кладовки, в которую не заглядывал уже много лет. Там хранились разные ненужные вещи, которые по какой-то причине не выкинули при переезде из старой квартиры.

Марк рылся среди ветоши, пока не нашел толстую синюю папку. Он сдул с нее пыль и вернулся в комнату. В папке были его старые рукописи: рассказы, повести, стихи, написанные до свадьбы… Сердце екнуло, а затем тревожно забилось. Марк сел за стол и стал читать. Он понимал, что читает собственные произведения. Но понимал так смутно!.. Марк никак не мог отделаться от впечатления, что читает совершенно незнакомую книгу. Он прервался, повернулся к компьютеру. Затем нажал клавиши отмены, и удаленный текст ненаписанного рассказа снова появился на экране. Перечитал. Опустил взгляд на рукописные листы… Что-то надрывное заклокотало в его груди. Он бросил папку на клавиатуру компьютера. «Я продал свой талант! Обменял на все это! – Марк с горечью огляделся. – Я предал самого себя! Сердце, почему ты болишь сейчас?! Почему ты молчало раньше?! Или я просто не хотел тебя слышать? Но я не мог. Ведь я должен был думать о Марише, о детях… Я отказался от самого себя не по своей прихоти, а ради них! Так почему же ты болишь? Почему?! Почему?! Поче…»